|
К рубрикатору «Эссе и статьи Переслегина» |
Сменить цвет |
Известны следующие основные концепции физического мира (пространства/времени/материи/движения):
а) доньютоновские.
Вселенная плоская, трехмерная, время определено интуитивно. Покой абсолютен, движение относительно и в каждом конкретном случае требует своего объяснения.
На следующей стадии появляется понятие "естественного движения" - камень падает вниз, пар поднимается вверх - это следует из природы вещей и не нуждается во внешнем воздействии. Любое другое движение обязательно требует такого воздействия. (Аристотель).
Наконец, Буридан: движение может накапливаться и расходоваться (импетус). Заметим здесь, что схема Буридана адекватно описывала полет стрелы или пушечного ядра и обладала предсказательной силой. Заметим также, что исследования показали ее полную адекватность для подсознания современного человека: абсолютное большинство "нефизиков" ведет себя так, как будто верна модель импетуса.
в) ньютоновская или классическая.
Вселенная плоская, трехмерная, время абсолютно и определено через повторяющиеся совокупности событий. Синхронизация часов осуществляется бесконечно быстрым взаимодействием. Движение относительно и зависит от системы отсчета.
Модель Ньютона дает классификацию систем отсчета и предлагает "генерал-закон", описывающий движение тел в этих системах. Движение строго однозначно: если известны все силы действующие на систему, координаты и скорости всех ее материальных точек в некий момент времени, то тем самым можно однозначно определить состояние системы в любой момент прошлого или будущего.
Теория обладает огромной предсказательной силой и является фундаментом всей современной науки (не только физики).
Развитием модели Ньютона является специальная теория относительности, в которой происходит отказ от концепции бесконечно быстрого синхронизирующего воздействия. Это приводит к относительности времени и его замыканию с пространством, которое становится 4-мерным пространством-временем. (При этом сохраняется постулат причинности и понятия абсолютного прошлого и абсолютного будущего).
Релятивистская физика уточнила выводы модели Ньютона при скоростях, близких к скорости света.
Следует заметить, что если бы мы постоянно наблюдали подобные движения (См. рассказ В.Савченко "Вторая экспедиция на странную планету"), мы вообще никогда не смогли бы построить теорию Ньютона: изначально место длины объекта и промежутка времени у нас занимал бы 4-мерный интервал.
с) Мир общей теории относительности.
Вселенная, оставаясь четырехмерной, становится искривленной, причем кривизна определяется гравитирующими массами. В этой модели физика сводится к геометрии. В сильных гравитационных полях возникает мир совершенно иной конструкции, нежели ньютоновская (например, за "горизонтом событий" пространство и время "меняется местами": движение объекта во времени свободно, в то время как в пространстве оно жестко детерминировано). В слабых гравитационных полях модель Эйнштейна дает лишь малую (но наблюдаемую) добавку к теории Ньютона, уточняет ее расчеты.
d) Ранняя квантовая механика.
Частицы, из которых состоит материальный мир, в некоторых случаях ведут себя как волны малой длины (дифракция электронов). Напротив, световые волны иногда обнаруживают поведение частиц (фотоэффект). Возникает формализм волна/частица, позволяющий описывать некоторые явления атомного и субатомного мира и, в частности, точно рассчитывать спектры.
e) Развитая квантовая механика.
Опирается на понятие "волновой функции", описывающей систему. Уравнения движения приложимы к волновой функции (уравнение Шредингера) и оперируют с амплитудами вероятностей. Частица не имеет конкретной траектории: ее движение "размазано" в фазовом пространстве и заполняет его целиком, хотя и с разной вероятностью. Классическая (ньютоновская) траектория - имеет наибольший статистический вес. Для того, чтобы полностью описать движение, надо, однако, интегрировать по всем возможным траекториям (формализм континуального интегрирования).
Принципиальное значение имеет соотношение неопределенности: невозможно одновременно определить координаты и скорости точек системы. Вследствие этого вселенная, детерминированная по Ньютону, оказывается квантовомеханически индетерминированной.
Ненаблюдаемость квантовомеханических явлений "невооруженным глазом" связана с малостью постоянной Планка, что по современным физическим представлениям есть результат случайного выбора параметров в момент большого взрыва.
f) Квантовая теория поля.
Опирается на концепцию виртуальных объектов, существующих "внутри" соотношения неопределенности. Их существование не может быть обнаружено никакими опытами, тем не менее, они играют важнейшую роль в описании субатомных взаимодействий.
g) Квантовая гравитация.
Описывает материальный мир, как квантомомеханическое (виртуальное) возбуждение структуры вакуума. Приводит к концепции "струн", которые можно интерпретировать как "параллельные реальности".
Все это, конечно, изложено весьма упрощенно, но дает какое-то представление о состоянии дел.
Речь идет не о теориях исторического развития, прогресса и т.п., но о самой истории, которая рассматривается, как сложная структурная система. Мы вновь сталкиваемся с мета-подходом: история изучает социум и создает некоторые механизмы для описания его изменений во времени - исторические теории. Мета-история изучает саму историю, то есть интерпретирует социальное движение.
Не останавливаясь на "доньютоновской стадии", сформулируем современные концепции исторического процесса:
а) История - есть описание совокупности реальных наблюдаемых событий (и вычисляемых связей между ними), параметризованных "естественными" физическими координатами и абсолютным физическим временем. Точно зная состояние социума и силы, в нем действующие, можно однозначно предсказать его эволюцию. (Классическая история).
в) Историческому знанию принципиально присуща неопределенность, связанная с невозможностью корректно синхронизировать внешнее (физическое) и внутреннее (историческое) время системы. В связи с этим следует рассматривать не единственную абсолютную историю, но ряд альтернативных историй, каждая из которых детерминирована. (Вероятностная история.)
с) История - есть описание полной совокупности событий, причем лишь некоторые из них являются наблюдаемыми. "Классическая история" есть аналог классической траектории, "альтернативные истории" характеризуются некоторым "резонансным" увеличением вероятности реализации по сравнению с континуумом всех остальных "историй". Как и в квантовой механике, для описания поведения системы (вычисления амплитуды вероятности того или иного исторического события) требуется интегрировать по траекториям.
Первая модель изоморфна механике Ньютона, вторая - квантовомеханической квазиклассике, третья - развитой квантовой механике.
Прежде всего, это - сугубо детерминистская наука. (Формула: история не имеет сослагательного наклонения). Поскольку в любых теоретических построениях это "наклонение" сразу и естественно возникает, классическая история не приветствует создание исторических теорий (показательна в этой связи судьба марксизма и неомарксизма), предпочитая оставаться сугубо описательной наукой.
Основополагающими понятиями являются "документ" (совершенно не обязательно представляющий из себя письменный текст) и "факт", причем "факт" есть то, что отражено в "документе".
Документ абсолютизируется: если два документа дают различные версии события, оба признаются истинными, но при этом "факт" остается единственным! (Возникающее противоречие разрешается созданием "школ", которые подвергают некоторому сомнению одни документы и возвеличивают другие.)
"Событие" рассматривается как совокупность "фактов" (возможно, содержащая только один факт).
История рассматривается как причинно связанная последовательность событий.
История детерминирована, однако, в число воздействующих на систему сил входит свободная воля людей. В связи с этим проявляется наличие в классической истории морали (эта наука различает "хорошо" и "плохо").
Теория обладает малой предсказательной силой, поэтому в отношении будущего ее выводы не вполне детерминистичны. Предполагается, что свободная воля людей оказывает влияние на будущее, через процедуру выбора. Здесь классическая история более относительна чем вероятностная - для последней характерно конечное (обычно, очень небольшое) количество "точек ветвления", в "классике" же точка ветвления формально одна, зато она не фиксирована: точка ветвления всегда находится в "настоящем".
"Проект будущее" в рамках классической истории выглядит следующим образом:
Имеется "настоящее", по определению - судьбоносное.
В этом "настоящем" существуют зародыши будущего - локусы. Заметим, что локусы абсолютны, существуют сами по себе и не могут быть созданы.
Настоящее способно к развитию, причем характер такого развития определяется выбором или некоторой конечной последовательностью выборов. Эти выборы определяют "природную среду" в которой будут развиваться локусы, формируя будущее. Понятно, что среда может благоприятствовать одним локусам и задерживать развитие других.
Если выборы зафиксированы, будущее определено однозначно (хотя слабость теоретического аппарата не позволяет предсказать его во всех подробностях).
Будущее может быть предсказано - по крайней мере, в ряде важных аспектов - из анализа его локусов.
Существует состояние (состояния?), которое система пройдет при любых мыслимых выборах - неизбежное будущее.
Среди возможного будущего есть "хорошее" и "плохое" - хотя бы только с нашей точки зрения. В зависимости от сделанных выборов реализуется одно или другое.
Существует предельное состояние истории - "земной рай", в котором, наконец, реализовано абсолютно хорошее будущее (здесь классическая история смыкается с классической же теологией).
Смысл проекта "Будущее" в оптимизации выборов.
Историческому знанию присуща неопределенность. Мы не можем, оставаясь в рамках подхода, отвечающего парадигме "наблюдательной" истории, приписать событиям фиксированную истинность - такого алгоритма не существует, более того - его не может существовать (принцип аспектной неопределенности, являющийся отражением принципа Гейзенберга).
Следовательно, мы обязаны приписывать событиям вероятность истинности - ввести дополнительный внешний параметр, завязанный на аспект "сущность". Но тогда историческое знание является либо однозначным, либо объективным, но оно не может быть тем и другим одновременно. Поскольку объективность (независимость от исследователя) - атрибутивное свойство науки, приходится заключить, что история неоднозначна: существует не единственное фиксированное прошлое, но некоторое распределение "альтернативных историй", различающихся вероятностью реализации . Аналогично, вместо фиксированного (при фиксированной совокупности выборов) будущего, получаем распределение "альтернативных будущих".
Основополагающим понятием является "событие", причем оно не обязательно должно быть отражено в "документах".
Рассмотрим связанную (то есть, содержащую взаимные перекрестные ссылки) совокупность высказываний. С ростом числа событий, входящих в такую совокупность, "апостериорная достоверность" быстро стремится к единице, причем - вне всякой зависимости от априорной вероятности каждого события. Этот вывод, несомненно, парадоксален, но теория вероятности вообще тяготеет к парадоксам 1 .
Будем называть реперными все высказывания, апосториорная вероятность которых стремится к единице. В реперных точках "альтернативные" истории обязаны совпадать. (Не обязательно, что все точки, в которых они совпадают, являются реперными).
История вероятностно детерминирована: каждая из "альтернативных историй" однозначна, однако, в точках, где "альтернативы" совпадают, возможен "переход с линии на линию", причем такой переход определяется свободной волей людей.
Для XX столетия таких точек оказалось удивительно немного. Гибель "Титаника" в апреле 1912 года. Прорыв в Стамбул немецкого крейсера "Гебен" в августе 1914 года. Короткий промежуток между мартом и июлем 1941 года, когда магическая по своей природе цивилизация Третьего Рейха была близка к победе и, может быть, даже дотронулась до нее. Весенние месяцы 1968 года, когда по обе стороны "Железного занавеса" были приняты одни и те же "роковые решения".
В вероятностной истории большое значение придается процедурам синхронизации внутреннего времени системы с внешним (физическим), определению "точек ветвления" и интервалов "исторической свободы".
Важно подчеркнуть принципиальную разницу:
В классической истории сделанный выбор "уничтожает" альтернативные варианты. Если история пошла так, то тем самым, она не пошла "по другому". Иными словами, хотя теоретическая история и оперирует "вариантами" и "выборами", все альтернативы существуют только в воображении исследователя. Физически это означает, что альтернативные миры не влияют на реальность.
Напротив, в вероятностной истории альтернативные варианты существуют сами по себе (т.е. "объективно"). Делая выбор, мы выбираем, на какой ветви мы находимся, но это никоим образом не подразумевает уничтожение остальных ветвей.
"Квазиклассическая вероятностная история" самым естественным образом ложилась на схему миров-Отражений, предложенную Р.Желязны в "Янтарных хрониках". "Теневые миры" характеризуются вероятностями реализации - тем меньшими, чем мир "дальше" от Нашей Реальности. Надо сказать, что в этой концепции нет ничего революционного и, по-моему, даже ничего особенно интересного. Литературно она давно исследована, физически смысл ее сводится к тому, что "теневые миры", "зазеркалье", изнанка Нашей Реальности, хотя и "не существуют" в привычном нам смысле, оказывают на нашу жизнь воздействие, подобное влиянию подсознания на поступки личности. Историческое развитие имеет своим источником борьбу между сотнями "если бы" и единственным "так есть", а информационный обмен между реальностями проявляется в форме сновидений, творчества, иногда - ролевой игры. Давно известны простейшие технологии, позволяющие интенсифицировать такой обмен - Джон Лилли описал опыты с изолирующей ванной еще в начале шестидесятых. (В таких опытах человек погружается в ванну с плотностью и температурой воды, соответствующей человеческому телу, он надежно изолируется от всяких раздражителей - звуковых, световых, осязательных. Этим достигается разделение телесной и духовной составляющей личности, иными словами, сознание покидает тело и начинает самостоятельные странствия по Миру существующему или между такими мирами.) Почти каждому увлеченному своим делом исследователю доводилось видеть сон, в котором он держит в руках школьный учебник, в котором изложены основные принципы, а иногда и тонкости его открытия.
Мы можем ввести в "историческом континууме" условную метрику. Текущая Реальность есть состояние, верифицируемое общественным сознанием: иначе говоря, эта история, какой она представляется большинству исследователей . Понятно, что она не единственна, и в действительности представляет собой конгломерат частных "историй", совпадающих во всех ключевых (для сознания данного конкретного социума) точках 2 . Далее лежат миры-Отражения - отличные от текущей Реальности в конечном числе частностей. Эти миры могут быть верифицированы индивидуальным сознанием, то есть, в них могут жить отдельные люди (совершенно не обязательно - историки-исследователи), но не данная культура целиком. Отражения должны рассматриваться, как "вытесненная форма" текущей Реальности -бессознательное исторического процесса.
Далее лежат области легенд и мифов: в них не верят, но они задевают какие-то струны души, иначе говоря, - верифицируются индивидуальным бессознательным. Затем границы бытия размываются все сильнее: возникают версии событий, внутренне противоречивые или невозможные. Мы, однако, в состоянии представить себе такие версии, мы понимаем их и можем интерпретировать (скорее всего, неправильно). Это - уровень метафор , компактифицированные формы мифов и религий, и, возможно, самой психики - это - представления видового бессознательного. Выборы, порождающие эти мертворожденные "альтернативы", были сделаны очень давно: до момента возникновения социума, до цивилизации, может быть, даже до возвышения "хомо сапиенс". Размазанная на миллион лет точка бифуркации, уснувшая страница в нашей заструктурированной психике, проявляющаяся лишь как след видовой памяти.
Сравнение альтернативной реальности с подсознанием, а текущей - с сознанием исторического процесса, видимо, корректно 3 . Как подсознательные импульсы оставляют свои знаки в сознательной деятельности психики, так и альтернативные версии означивают себя проекциями на текущую Реальность. Проекции могут быть почти незаметны - вроде наличия мелких разночтений в источниках: город Львов был/не был взят немецкими войсками в 1939 году, линейный крейсер "Гнейзенау" получил торпедное попадание 20/21 июня 1940 года, эскадрилья пикирующих бомбардировщиков Беста атаковала и потопила "Акаги"/"Кага". Однако, они могут быть и сколь угодно велики, представляя собой невозможные или крайне маловероятные в текущей Версии технические решения, художественные тексты или социальные структуры. (Иногда целые страны представляют собой метафору альтернативной Реальности 4 . Судьба их печальна: поскольку само их существование отрицает текущую Реальность, то текущая Реальность отрицает само их существование. Из квазиклассичности исторического процесса вытекает, что шансы на выживание культуры-артефакта отличны от нуля лишь вблизи критических точек исторического континуума: там, где две или несколько версий экспериментально неразличимы.)
В вероятностной истории проект "Будущее" выглядит следующим образом:
Имеется текущая Реальность и ряд взаимодействующих с ней альтернативных реальностей. Существуют "точки ветвления", в которых это взаимодействие наиболее интенсивно. Выбор, сделанный вблизи одной из точек ветвления, меняет "историческую калибровку" - ту ветвь истории, в которой мы находимся. Такое изменение, однако, не является необратимым.
Ближайшая к нам и принадлежащая абсолютному будущему точка ветвления есть неизбежное будущее. (Заметим в этой связи, что классическая история требует делать выбор в текущем настоящем, а вероятностная - рекомендует "подождать" точку ветвления; в классической истории выбор необратим, в вероятностной - обратим).
Локусы будущего в вероятностной истории имеют двоякую природу.
Во-первых, это зародыши того будущего, которое лежит на данной ветви.
Во-вторых, это метафоры альтернативного, "теневого" будущего.
Будущее может быть изменено операциями над его локусами.
Таковыми изменениями являются "локальные проекты" (Гуттенберг и др.)
В рамках этой - бесспорно сложной - метамодели, "проект Будущее" - это модификация вероятности , превращающая виртуальную конструкцию в наблюдаемую.
Переход от вероятностной истории к квантовой значительно более глубок и серьезен, нежели от классической истории к вероятностной. Поскольку историк так или иначе осознает возможность выбора, "альтернативные" построения для него естественны. Все копья ломаются только по одному вопросу: существуют ли миры-Отражения (во всяком случае, в том смысле, чтобы оказывать наблюдаемое воздействие на текущую Реальность), либо они носят воображаемый характер.
В квантовой же истории исчезает само понятие текущей Реальности.
Или, выражаясь точнее, она оказывается относительной и личной, прямо и непосредственно зависящей от исследователя.
Представим себе вероятностный континуум, в котором каждое событие рассыпается на бесконечный ряд взаимосвязанных проекций, и мы поймем, что нет никакой выделенной Нашей (Абсолютной) Реальности. Есть лишь " текущая реальность ", которую конструирует психика, дабы упорядочить процесс рождения/уничтожения исторических состояний - миров, людей и их судеб. "Текущая реальность" ничем не лучше (и не хуже) любой другой вероятностной реализации. Она вполне субъективна; калибрует исторический континуум и выделяет текущую реальность каждый человек. Сам, актом своей воли, которую Господь сотворил свободной.
Своими решениями и поступками он либо утверждает сделанный выбор, либо ставит его под сомнение. Конечно, текущая реальность, которая сама по себе является структурной системой, обладает некоторой устойчивостью. Но эта устойчивость не безгранична. Если сомнения перейдут некоторое пороговое значение, калибровка сменится скачком. Насколько можно судить (а мы, наверное, единственная страна, которая может об этом судить на опыте!), в этот момент Обществом будет потеряна одна История и обретена совершенно другая.
Встречаясь с бывшими однокурсниками, я удивлялся, скажем так, "изменчивости мировоззрения" некоторых из них. Причем, почти по Дж.Оруэллу, изменения распространялись на прошлое - люди упорно не желали вспоминать некоторые свои слова и поступки. Отрицание бывало столь навязчивым, что возникало неприятное ощущение заведомой лжи, а может быть, и попытки собеседника скрыть что-то действительно предосудительное.
Уже вероятностная история, однако, с большой осторожностью относится к слову "ложь". Да, некоторым высказываниям с необходимостью приходится приписать очень низкую вероятность реализации - но ведь это "сейчас и здесь", в избранной большинством калибровке, в твоей субъективной истории, в твоей картине мира. В общем, если два утверждения исключают друг друга, совсем не обязательно, что одно из них ложно. Очень часто подобное противоречие лишь обнаруживает меру нашего незнания контекста или непонимания ситуации.
Мне пришлось предположить, что мои собеседники искренни. Просто, мы с ними оказались в разной Истории. У нас разное прошлое, и разное будущее. Наше пересечение в настоящем - взаимодействие не людей, но теневых проекций.
Так, даже в фиксированной калибровке, именуемой текущей Реальностью, наша жизнь (или жизнь общества) для "историка-квантовика" - не стрела, протянувшаяся от рождения/возникновения к смерти/исчезновению, а произвольная кривая на плоскости событий, причем эта кривая может быть самопересекающейся - в этом случае прошлое и будущее перестают быть абсолютными понятиями и низводятся до роли маяков, облегчающих ориентировку.
Универсум Порядка ограничивается рамками "сейчас и здесь", мир вне этого состояния покрыт пеленой Хаоса, чем "дальше" от Наблюдателя, находящегося, как обычно, в центре Вселенной, тем более густой.
Мир вокруг нас изменчив; подобно хамелеону он демонстрирует нам такое прошлое (и будущее), которое соответствует нашему мировоззрению, настроению ... погоде на улице, в конце концов.
Человек сам выбирает свою историю, но очень редко он делает это сознательно... потому мир и выглядит так, будто им управляет похоть, голод и страх. Никто, однако, не обречен прозябать именно в такой калибровке.
Свою исключительность теряет смерть: это всего лишь вероятностное событие, подразумевающее обязательное согласие умирающего и его личной Вселенной (не думаю, что такое согласие очень легко получить - впрочем, эти рассуждения относятся, скорее, к вероятностной эзотерике).
Верифицируемость истории падает по мере удаления от текущей Реальности и ее ближайших Отражений; "на краю" континуума лежат линии событий с нулевой или даже отрицательной вероятностью ( исторический вакуум ) 5 . Если аналогия с квантовой теорией поля здесь уместна, то этот вакуум должен определять структуру континуума. Те области высокой вероятности, которые мы называем "историей" (хотя бы и "альтернативной"), - лишь слабая "рябь" на поверхности бездонного энтропийного океана. В некотором смысле, само существование "истории" (и нас, как ее представлений), определяется процессами в историческом "вакууме".
Классическая история воспринимала самое себя через призму морали. Квантовая история подчеркнуто внеморальна. Она предпочитает изучать социальные законы и улучшать социум "сейчас и здесь", а не извлекать сомнительные уроки из относительного прошлого для/ради столь же относительного будущего.
"Историк-квантовик" считает рассмотрение прошлого, как цепи катастроф, ошибок и преступлений, проявлением садо-мазохистского комплекса и относится к подобному самобичеванию с иронией: люди, постоянно вспоминающие самые тяжелые, самые болезненные моменты своей личной истории или истории коллективной, не только переживают эти моменты снова и снова, но и отбрасывают негативно окрашенную "тень" в свое же субъективное будущее.
В квантовой истории проект "Будущее" выглядит следующим образом:
Локусы ни в коем случае не являются зародышами Будущего - они лишь знаки, метафоры такого будущего в текущем субъективном настоящем.
Всякий личный субъективный выбор приводит к тоннельному переходу между альтернативными реальностями, возможно, близкими.
Информационными методами (в т.ч. социальной психиатрией) этот выбор может быть навязан другим: тогда общество теряет одну историю и обретает другую (или, в рамках проекта, теряет одно будущее и обретает другое).
Таковой выбор обратим и может быть сделан в любое время.
Локальные проекты - не модификаторы вероятностей, но лишь механизмы, позволяющие навязать свою картину будущего социуму.
"Структура неаналитической операции определяется почти исключительно особыми точками пространства Войны. Задачей ответственного командира является поиск (или, что в известном смысле то же самое - создание) таких бифуркаций, которые приводят систему "Война" в желательное состояние. Решение этой задачи лежит, как мы выяснили, на пути эксплуатации высших мод человеческой психики - "проколов Сути".
Далее, выбранная безумная Реальность должна быть противопоставлена текущей (обыденной) и навязана своим войскам и войскам противника в качестве "единственно возможной".
Наконец, "стратегию чуда" необходимо корректно оттранслировать на языки семантического и эмоционально-территориального контуров: иными словами, она должна быть представлена, как сугубо аналитическая. Это требует четкой работы штабов, инициирующих аналитическую составляющую хаотической операции.
Роль штаба возрастает неимоверно: он должен не только перевести интуитивные прозрения командующего в конкретные приказы и распоряжения, не только исправить неизбежные ошибки неточно прочитанных "символов грядущего", не только обеспечить динамическую устойчивость принципиально неустойчивой операции, но и организовать управление войсками вблизи точки бифуркации, где решения необратимы и не могут быть исправлены, а характерные частоты управленческих процессов резко возрастают. С этой точки зрения "стратегия чуда" есть развитие аналитической стратегии, а не опровержение ее.
До сих пор в исторической науке использовалось физическое время , определяемое так, чтобы механическое движение выглядело простым. (2) Данный параметр является внешним по отношению к системе, описывает ее внешнюю динамику и носит, следовательно, белосенсорный характер.
Обратим внимание на связь физической концепции времени и так называемого пространственного комфорта: время есть удобный параметр, организующий и упорядочивающий механическое движение, его описание и формализацию. Вселенная, параметризованная физическим временем, воспринимается, как эстетически совершенный прибор.
Физическое время описывает движение, "которое есть не что иное, как отрицание возникновения нового" (3), движения, которое в каждой своей фазе неотличимо от покоя. Опять-таки – упорядочивание объектов в пространстве, организация антропологически "удобного" мира.
Итак, хотя сама история есть одна из метафор аспектного, внутреннего времени, при ее описании используется внешнее (физическое) время, порожденное аспектом "пространство". Возникающее противоречие носит структурообразующий характер и управляет развитием истории, как науки. Дело в том, что "пространство" и "время" связаны аспектной неопределенностью и не могут быть определены одновременно. Поэтому задача точной синхронизации социальных процессов (определение начальных и конечных моментов, длительностей, скоростей) заведомо неразрешима: аспект "время" системы "общество" не может быть однозначно параметризован аспектом "пространство".
Для преодоления данного противоречия можно ввести специфическое внутреннее время. Как и любой внутренний параметр, такое время скорее чувствуется, чем наблюдается или измеряется. То есть, оно не вполне отвечает современной парадигме научного познания. Возникает, следовательно, "задача синхронизации", оборачивающаяся фундаментальной проблемой соответствия физического и внутреннего времени сложной системы. Автомодальный характер введения внутреннего времени, как аспектного "времени" системы, постулирует сохранение "нормы противоречия" и, значит, формальную неразрешимость проблемы 6 .
Мы приходим к следующему выводу: либо (I) внутреннее время неоднозначно (графически изображается в виде самопересекающейся кривой), либо (2) существует континуум внутренних времен: каждое из них может быть однозначно сопоставлено физическому времени, но одновременная синхронизация всех внутренних времен невозможна. Эта альтернатива соответствует двум основным описаниям системы.
Задачей наблюдаемой истории считается воссоздание полной совокупности событий, то есть построение упорядоченного множества истинных высказываний. Здесь, во-первых, предполагается, что в истории существует объективной критерий истинности, и, во-вторых, что любое событие оставляет информационный след, выделяемый на фоне шумов. Оба эти предположения являются неоправданной идеализацией.
Историк, как правило, не является свидетелем описываемых им событий. Перед нами, следовательно, опосредованное наблюдение - "форма" событий, видение их восстанавливаются по сохранившимся информационным следам. При этом исследователь широко использует анализ и синтез, применяет логическое реконструирование и другие формы информационного усиления. Но усилению подвергается не только "сигнал", но и его непосредственное информационное окружение ("шум"). Поэтому сигнал искажается, причем степень искажения пропорциональна усилению. Согласно второму началу термодинамики, информационный "шум" принципиально неустраним. Это приводит к неопределенности исторического знания: всякая совокупность событий, описывающая ту или иную "историю", с неизбежностью включает события, истинность которых не может быть установлена 7 .
1 . Это связано с тем, что "случайности", равно как и "парадоксы", есть механизмы, при помощи которых коллективное бессознательное проявляет себя в мире наблюдаемом. [ назад ]
2 . Чем меньше референтная группа исследователей, тем уже спектр текущей Реальности. Однако, его ширина ни при каких условиях не может быть равна нулю - из-за комплекса проблем, порожденных задачей синхронизации. [ Назад ]
3 . Во избежание путаницы: текущая Реальность есть история, осознающая себя - сознание исторического процесса. Верифицируется коллективным сознанием референтной группы исследователей. Альтернативные Реальности (Отражения) - история, которая не осознает себя (является возможностью, но не действительностью). Верифицируется индивидуальным сознанием. "Альтернативные нереальности" история, не являющаяся возможностью - переходной уровень исторического процесса. Верифицируется индивидуальным бессознательным. "Виртуальная история" - содержит события с отрицательной вероятностью. Верифицируется видовым бессознательным. "Исторический вакуум" - множество событий с отрицательной вероятностью плотно в пространстве версии - верифицировано быть не может. [ Назад ]
4 . В значительной мере таковыми странами были СССР и Германский Рейх. Но наиболее чистым примером является Парагвай, единственный пример внегосударственной индустриальной культуры. [ Назад ]
5 . Понятно, что термин "вероятность" употребляется здесь в наиболее общем значении - как мера неопределенности нашего знания о системе. Отрицательную вероятность имеют события, несовместные с дефиницией системы. Например, при бросании стандартной игральной кости вероятность выбросить любую цифру от одного до шести одинакова и стремится (снизу) к 1/6. Вероятность того, что кость встанет на угол или на ребро (или развалится при ударе) стремится к нулю. Вероятность того, что одновременно выпадут две разные цифры, строго равна нулю, так как не соответствует априори определенной информации о поведении системы. А вот вероятность того, что при броске выпадет семерка, отрицательна: она противоречит самому определению системы "игральная кость". [ Назад ]
6 . Под автомодальным преобразованием понимается такое движение (саморазвитие) противоречия, при котором одна его сторона фиксирована условиями задачи, вторая же - должна меняться. Автомодальное преобразование формально разрешает противоречие, но, согласно третьему закону диалектики, порождает новое. Конечным состоянием автомодальной цепочки является противоречие, которое может быть преодолено работой, так как его стороны разделены в пространстве или во времени. Автомодальное преобразование структурообразующего противоречия задачи представляет собой один из основных приемов ТРИЗа. (Заметим в этой связи, что типичным примером автомодального преобразования является разделение переменных при решении дифференциальных уравнений.) См. также Правила игры без правил. Составитель Селюцкий А.В. Петрозаводск. Карелия, 1989 [ Назад ]
7 . Дело обстоит даже хуже. Если рассматриваемая совокупность событий достаточно велика и самосогласована, чтобы образовать структурную систему, в ней обязательно будут события с неопределенной истинностью: то есть те, которые ни истинны и не ложны, либо, напротив, и истинны, и ложны. [ Назад ]
© 2002 Р.А. Исмаилов