С. Б. Переслегин , Р. А. Исмаилов

Статья в журнале «Со-общение» №9, 2002

Фабрики мысли еще не спроектированы

Человечество вступило в такую фазу своего развития, когда интеллектуальная деятельность, результатом которой является создание новых смыслов, может осуществляться с точностью часового механизма. Подразумевается, что мозговые тресты могут генерировать информацию в промышленных масштабах. В действительности же появление таких фабрик мысли — задача отдаленного будущего.

Генштаб как прообраз фабрик мысли

Вплоть до второй половины XIX столетия интеллектуальная деятельность представляла собой сугубо индивидуальный творческий акт. Такая организация познания всецело зависела от наличия человека, способного занять и поддерживать позицию творца, а подобных личностей в обществе было очень мало. Производство знаний было подобно труду мастера-ювелира. Первый шаг к «индустриализации» интеллектуальной деятельности был сделан в военной области. Все великие полководцы занимались составлением военных планов, но лишь в середине XIX века в Пруссии появился специальный орган — Генштаб. При Х. Мольтке-старшем и позднее при А. Шлиффене он фактически стал первой в истории интеллектуальной корпорацией. К концу XIX века штабные структуры стали нервами армии, сосудами, по которым протекали все информационные потоки. Уже в межвоенный период (1918-1939 гг.) суждение «Штаб — это мозг армии, а командир — ее воля» — стало банальным.

В основе деятельности Генштаба лежит принцип разделения информационной ответственности.

Во-первых, ни один человек, в силу существования «каналов восприятия», не в состоянии учесть все факторы, влияющие на исход военных действий. Во-вторых, никто не может быть уверен даже в правильной интерпретации тех факторов, которые были приняты во внимание. И, наконец, в-третьих, в силу психологических особенностей личности, а также дефицита времени принять правильное решение удается не всегда. Единственный выход из этой ситуации — разделение функций и интеллектуальная кооперация. Будущую операцию подготавливает много людей: аналитики, разведчики, экономисты, географы, специалисты по организации снабжения. Штаб анализирует обстановку, создает план и контролирует его проведение в жизнь, создавая и описывая «рамки», в которые должна быть заключена воля командующего. Однако он свободен от принятия решения: у него другая, а именно чисто информационная функция. Точка, в которой осуществляется синтез всей произведенной информации и восстанавливается «рамка целого», — это позиция начальника Генштаба. Именно на нем, а не на Генштабе лежит ответственность за все принятые решения. Последний же выполняет исключительно функцию информационного усилителя, умножающего интеллектуальные возможности командующего.

Штаб добровольно помещает себя в иное информационное пространство. На первый взгляд кажется, что он проектирует реальные боевые действия. В действительности же он планирует действия людей в воображаемом мире. Планирование — это фиксация будущего. Мы сознательно идем на ограничение свободы воли, обретая благодаря этому уверенность в результате. План может сокращать пространство решений, а может наоборот его расширять. В последнем случае он дает неопределенностям будущего имена, позволяя оперировать будущим на языке настоящего. План приводит к называнию будущего.

Однако каким бы хорошим не был план, успех военной операции невозможен без личной гениальности Главнокомандующего. Таким образом, рамка гениальности, субъективности, индивидуального творчества восстановлена. Получается, что Генштабы и изоморфные им информационные структуры не так уж далеко отошли от исходного «ремесленного интеллектуального производства» и не могут претендовать на статус «фабрик мысли».

Претензии на think tanks

НИИ, конструкторские бюро, корпоративные аналитические отделы — фабриками мысли, по сути, не являются. Их основная функция — не производство новых смыслов, а лишь информационное усиление.

Для этих институтов характерен отчаянный дефицит Мастеров — тех гениев, которые способны создавать новые сущности. Эта система выработала сакраментальную формулу: «отрицательный результат — тоже результат». Получается фантасмагорическая картина. Сотни тысяч людей добиваются никому не нужного результата. Широкое распространение таких «усилителей» в XX столетии при отсутствии креативного и суммирующего звеньев привело к загрязнению информационного пространства ложными или тривиальными смыслами.

Кроме острой нехватки креативных специалистов, для этой системы характерна проблема рыночной цены инновации. В результате сформировался рынок, оплачивающий только ту информацию, которая не является новым знанием. Это привело к замедлению как научно-технического, так и гуманитарно-технического прогресса, а также к «загрязнению» информационного пространства.

Как должна быть устроена фабрика мысли

Пока ни одной из созданных креативных структур не удалось добиться воспроизводимости результатов. Говорить о подлинной индустриализации познания не приходится. Поэтому проектируемые сейчас think-tanks в лучшем случае могут претендовать на статус «мануфактуры». Сегодня, как и столетие назад, в основе деятельности этих фабрик мысли лежит «ручной» интеллектуальный труд. Их эффективность достаточно низка. Информационная генерация в современных креативных коллективах весьма нестабильна.

Дополнительные проблемы создает отсутствие не только российского, но и мирового рынка новых смыслов. В этой связи самопроизвольное развитие современных немногочисленных «интеллектуальных мануфактур» до уровня «знаниевых фабрик» завтрашнего дня представляется невозможным.

В последние десятилетия была предпринята попытка сконструировать принципиально новые информационные структуры. Речь идет об использовании креативных методологий, креативных игр, и наконец, креативных исследовательских коллективов. Практической целью этой деятельности был поиск технологии создания информационных генераторов. Одновременно был поставлен вопрос о технологии восстановления «рамки целого» при творческой деятельности. Решение этих задач подняло бы уровень интеллектуальной кооперации и, соответственно, уменьшило бы «себестоимость» вновь создаваемых смыслов.

Базовый производственный процесс таких фабрик удалось не только нащупать, но и реализовать, правда, в лабораторных условиях. Речь идет о квантовых мыследеятельностных процессах. Иногда, очень редко, во время ролевой игры или иной творческой работы, даже во время обыкновенного научного семинара, возникают мыслеконструкции, которые не принадлежат ни одному из участников обсуждения. Они создаются в процессе интеллектуального взаимодействия этих участников. Такие мыслеконструкции, обычно содержащие в себе новые смыслы, могут быть выделены и впоследствии подвергнуты обычному интеллектуальному усилению. В данном случае креативный акт не есть следствие личной гениальности. Он не есть результат «ручного» интеллектуального труда. Новые смыслы производятся информационной машиной.

Говорить о фабриках мысли можно будет лишь тогда, когда будет создана технология производства и промышленного использования таких когнитивных социальных машин — креативных генераторов.

Принципиальная схема реальной think-factory может быть представлена в следующей схеме:

Базовым ее элементом является когнитивная машина. Произведенные креативным генератором смыслы передаются на «штабной» интеллектуальный усилитель, технология производства которых в целом отработана. «Сборка» (восстановление рамки целого) опять-таки осуществляется когнитивной машиной. Полученный результат передается на «усилитель-преобразователь», представляющий продукт в форме, приемлемой для заказчика.

Сама по себе такая фабрика существовать не может. Любое индустриальное производство требует наличия развитого рынка товара. Пока же человечество не готово оплачивать деятельность по созданию новых смыслов. Более того, все существующие ныне социальные и производственные структуры не устойчивы по отношению к новым смыслам. Иначе говоря, ни одна из существующих ныне форм организации не сможет выдержать инновационного потока, создаваемого настоящими «фабриками знаний».

[наверх]

© 2002 Р.А. Исмаилов