Р.А. Исмаилов

©1998

Приложение к Лиддел Гарту "Вторая Мировая война"

Операция "Барбаросса" - кризис Мировой Войны.

1.

Осенью 1940 высшее руководство Третьего Рейха приняло решение о подготовке к войне с СССР. Этим был однозначно определен приоритет "континентального" способа решения Мировой войны над "морским". Вторжение в Англию откладывалось до завершения Восточной кампании.

Экономически, эта стратегия подразумевала усиление автаркии Германии, а в перспективе - нарастание сырьевых кризисов. Отметим, что богатства СССР и безо всякой войны могли быть использованы Рейхом: этой цели служили уже заключенные торговые соглашения. Конечно, цена тонны груза, купленного у СССР была дороже, чем стоимость тонны того же груза, вывезенного с оккупированной территории. Не стоит, однако, забывать, что основную проблему военной экономики в ситуации блокады составляют не столько деньги - в условиях победоносной войны валюта у Рейха нашлась бы - сколько физическая невозможность купить данный вид товара. Иными словами, нейтральный Советский Союз, готовый торговать с Германией, был "окном", через которое можно было получить самые разные изделия, произведенные в любых точках земного шара. Частично оккупированный Советский Союз "предоставлял" какие-то товары (прежде всего, зерно и рабочую силу) совершенно "бесплатно", но ничего сверх этого получить уже было нельзя: блокада приобретала почти абсолютный характер .

Таким образом, с чисто экономической точки зрения решение Гитлера напасть на СССР выглядит неочевидным.

С чисто военной точки зрения, СССР представлял и более опасного, и более уязвимого из возможных противников Рейха. В начале августа 1940 Абвер предоставил такую оценку сил Красной Армии: " Россия имеет всего 151 пехотную дивизию, 32 кавалерийские дивизии, 38 мотомехбригад. До весны это число не может существенно увеличиться " . Против Рейха, по мнению германских специалистов, следовало ожидать развертывания 96 пехотных, 23 кавалерийских дивизий и 28 мотомехбригад.

Сейчас нам известно, что гитлеровская разведка ошиблась в определении мобилизационных возможностей Красной Армии. Абвер преуменьшил число советских дивизий на 30%, самолетов в 2.8 раза, о количестве советских танков и их распределению по типам вообще не имелось точного представления. Но вот о том, что в СССР выполняется программа переоснащения армии, что принята программа увеличения ее численности, немецкие генералы знали. Признавалось ими и то, что "широкая перестройка армии" даст положительные результаты: " Все эти мероприятия должны постепенно внести улучшения общего порядка во всех областях в рядах Красной Армии " . По мнению Типпельскирха, к 1943 можно было ожидать существенного роста как численности Красной Армии, так и ее боевых возможностей. Гитлер следующими словами обосновывал необходимость вторжения: " Русские вооруженные силы хотя и представляют собой глиняный колосс без головы, но их дальнейшее развитие нельзя точно предвидеть. Так как Россия все равно должна быть разбита, то лучше всего это сделать сейчас, когда русские вооруженные силы не имеют вождей и плохо вооружены, и когда русские должны преодолевать большие трудности в своей военной промышленности, развивающейся с чужой помощью " .

Итак, не найдя в себе достаточно мужества для предельно рискованной, но необходимой операции Зеелеве, немецкое руководство приняло решение "поставить" все на менее рискованную, более привлекательную и "традиционную" (то есть, находящуюся в русле идей, оставшихся со времен старшего Мольтке и Шлиффена) "карту" России.

2.

История поэтапного планирования операции "Барбаросса" сама по себе представляет интерес. Уже 28 июля 1940 гросс-адмирал Редер (!) представил Гитлеру памятную записку "Соображения о России". В ней говорилось: " Военные силы русской армии необходимо считать неизмеримо более слабыми, чем наши, имеющие опыт войны. Захват района до линии Ладожское озеро-Смоленск-Крым в военном отношении возможен, и из этого района будут продиктованы условия мира. Левый фланг, который прорвется через прибалтийские государства, за короткий срок установит контакт с финнами на Ладожском озере. С занятием побережья и Ленинграда сила сопротивления русского флота рухнет сама собой. Если еще потребуется занять Москву, то это будет решено с учетом обстановки и времени года " . Редер пришел к выводу о возможности проведения операции против России уже осенью 1940, то есть, до начала высадки в Англию.

Штаб ОКХ был не столь самоуверен и предпочел более глубоко исследовать "проблему России". В последующие месяцы было создано множество предварительных планов и оперативных схем. Первый вариант предусматривал нанесения главного удара в центре - на московском направлении - группой армий в составе 16 танковых и моторизованных и 34 пехотных дивизий при развертывании более слабых сил на флангах. Более известен план, представленный 5 августа 1940 генералом Марксом, начальником штаба 18 армии, значившимся в анналах Генерального штаба "специалистом по России". В этом плане наступление предполагалось вести по двум направлениям: на Москву и на Киев. В плане полковника Лоссберга предполагал действовать тремя группами, причем северная группа должна взаимодействовать с финнами. Наиболее необычен, пожалуй, план начальника штаба группы армий "Юг" генерала Зодденштерна, который предложил осуществить стратегические "Канны" всей России. Охват должна была осуществить северная группа армий (21 танковая и моторизованная, 46 пехотных дивизий) через Смоленск, Даугавпился и южная группа (9 танковых и моторизованных, 37 пехотных дивизий) через Киев, при общих сковывающих действиях в центре .

Третьего сентября 1940 года первым обер-квартирмейстером Генерального штаба был назначен генерал Паулюс, который и возглавил последний этап планирования войны. К 29 октября он предоставил докладную записку "Основы русской операции".

Наибольшую проблему составляла Красная Армия. Ее силы " представляли собой большую неизвестную величину " .

Для целей стратегического планирования, Паулюс предположил, что силы СССР, развернутые против Германии, будут составлять примерно 125 стрелковых дивизий, 50 танковых и мотомехбригад (напомним, что согласно советским планам, в первом стратегическом эшелоне планировалось иметь примерно 170 дивизий, что показывает достаточно точную оценку Паулюсом данного параметра - величина погрешности не превышает 10%). Прибытие резервов определялось следующим графиком: до третьего месяца войны ожидалось 30-40 русских дивизий, до шестого месяца - еще 100 дивизий. Однако, немецкая разведка не смогла вскрыть создание второго стратегического эшелона, появление которого станет в июле 1941 года неприятной неожиданностью для командования сухопутных сил.

За Красную Армию наиболее естественным признавалось наступление на Юге - с задачей выхода к румынским нефтяным месторождениям, либо авиационный удар по ним. На севере, как полагала немецкая разведка, предполагалось отступление русских.

Паулюсом были проведены три штабные игры - 29 ноября, 3 и 7 декабря (а не две, как пишет Лиддел Гарт). В них участвовали офицеры штаба ОКХ и штабные офицеры объединений, которым предстояло принять участие кампании.

В ходе этих игр сразу же стало ясно, что наличных сил недостаточно. Особенно тяжелая ситуация складывалась с резервами. Фактически, "Восточный поход" предстояло выигрывать одним эшелоном войск. Таким образом, было установлено, что при успешном развитии операций на ТВД, " который расширяется к востоку наподобие воронки ", немецкие силы " окажутся недостаточными, если не удастся нанести решающее поражение русским до линии Киев-Минск-Чудское озеро " . Данный тезис был принят как аксиома. Дополнительный тезис состоял в том, что резерв личного состава вермахта насчитывает лишь 400 тыс. человек, то есть может покрыть потери личного состава лишь до осени. А, значит, операция должна длится не более трех месяцев.

При дальнейшем планировании исходили из необходимости обеспечить разгром советской армии на всем протяжении линии фронта. Замышлялось грандиозное "пограничное сражение", после которого у СССР не должно было оставаться ничего, кроме 30-40 резервных дивизий.

Этой цели предполагалось достичь наступлением по всему фронту. Основными оперативными линиями были признаны московское и киевское направления. Их обеспечивали группы армий "Центр" (на фронте 500 км. сосредотачивалось 48 дивизий) и "Юг" (на фронте 1250 км. сосредотачивалось 40 немецких дивизий и значительные силы союзников). Группа армий "Север" (29 дивизий на фронте 290 км.) имела компромиссную задачу: обеспечивать северный фланг группы "Центр", захватить Прибалтику и установить контакт с финскими войсками. Общее число дивизий первого стратегического эшелона, с учетом финских, венгерских и румынских войск составляло 157 дивизий, из них 17 танковых и 13 моторизованных и 18 бригад.

Итак, общая схема операции выглядела следующим образом: глубоким танковым прорывом окружить основные силы Красной Армии до рубежа Днепр-Двина. Расчет времени таков: на восьмые сутки выйти на рубеж Каунас, Барановичи, Львов, Могилев-Подольский. На двадцатые сутки войны " немецкой армии удастся после тяжелых пограничных сражений в Западной Украине, в Белоруссии и в балтийских государствах захватить территорию и достигнуть рубежа: Днепр до района южнее Киева, Мозырь, Рогачев, Орша, Витебск, Великие Луки, южнее Пскова, южнее Пярну " . После чего пауза на двадцать дней, во время которой предполагалось сосредоточить и перегруппировать соединения, дать отдых войскам и подготовить новую базу снабжения. На сороковой день войны должна начаться вторая фаза наступления в общем направлении на Москву. Командование вермахта считало, что на защиту столицы Красная Армия бросит последние оставшиеся силы, что даст возможность разгромить и их в одной операции.

Вторая фаза операции разрабатывалась гораздо менее тщательно, нежели первая. Даже общего представления о том, что следует делать после приграничного сражения, у немцев не было. Три базовые схемы - наступление на Ленинград, Москву или Ростов -"тасовались" постоянно, и штаб ОКХ не мог сделать между ними выбор, хотя Гальдер и склонялся к центральному варианту. Решение было оставлено Верховному командованию (то есть, Браухичу и Гитлеру), но фюрер не разобрался в сути проблемы и настаивал на наступлении сразу по всем направлениям.

Обычно, рассказывая о плане войны с СССР упоминают о рубеже Архангельск-Волга, на который должны были выйти немецкие войска. На самом деле, столь далеко операцию штаб ОКХ не планировал.

3.

В то время, как вермахт готовился к войне, Красная Армия проходила этап структурной перестройки. Был заменен командный состав (и не только вследствие репрессий), существенно переоснащалась материальная база. Вводились новые организационные структуры.

Показательна следующая статистика изменения численности советских войск (в процентах):

По мнению немцев, численность Красной армии составляла 175 стрелковых, 33.5 кавалерийских, 7 танковых дивизий и 43 мотомехбригады, итого 227 дивизий. Из них в европейской части СССР: 150 стрелковых, 25.5 кавалерийских, 7 танковых дивизий и 38 мотомехбригад. Непосредственно в оперативной зоне предполагалось встретить 120 стрелковых, 22.5 кавалерийских, 5 танковых дивизий, 33 мотомехбригады и 4 парашютные бригады . После завершения мобилизации ожидалось, что силы Красной Армии увеличатся на 34 дивизий (до 261 дивизии) .

Фактически же, к началу войны, Красная Армия имела 1 фронтовое, 16 окружных и 20 армейских управлений, 62 управления стрелковыми корпусами. На 22 июня 1941 в Красной Армии насчитывалось 177 стрелковых дивизий, 19 горнострелковых, 2 моторизованные и 3 стрелковые бригады. С 1940 началась перестройка бронетанковых войск. Вместо танковых и броневых бригад шло формирование танковых и моторизованных дивизий, как правило входивших в состав вновь создаваемых моторизованных корпусов. Было сформировано 9 таких корпусов, предполагалось создать еще 20. Большую часть танкового парка составляли машины устаревших образцов, общеизвестно, что количество танков новых типов составляло 1861 (при том, что только в 9 танковых корпусах, находившихся в европейской части СССР по штату должно было быть 9279 танков ).

Общее количество советских дивизий определяется как 222, еще 81 находилось в процессе формирования. При этом полностью укомплектованы были далеко не все. При штатной численности дивизии в 14.483 человека средняя укомплектованность дивизий приграничных округов составляла: Ленинградского - 11.985 человек, Прибалтийского Особого - 8.712, Западного Особого - 9.327, Киевского Особого - 8.792 и Одесского - 8.400.

Таким образом, мы должны сделать парадоксальный вывод: общее количество советских войск было угадано немецким командованием верно. В советской литературе господствует ошибочное мнение о недооценке штабом ОКХ сил Красной Армии: " нельзя не прийти к заключению о крупном просчете гитлеровских разведывательных органов. Так, германская разведка приуменьшила: число имеющихся в Красной Армии стрелковых дивизий в 1.3 раза " .

К действительным крупным просчетам Абвера следует отнести неверную оценку советских бронетанковых частей. Порядок величины: 45 соединений (7 танковых и 38 мотомехбригад) соответствовал действительности (9 корпусов, по штату состоявших из двух танковых и одной моторизированной дивизии, несколько танковых дивизий вне корпусного подчинения на Дальнем Востоке, по разным данным 50-55 дивизий). Однако организационная структура не была выявлена.

Другой серьезный просчет состоял в недооценке мобилизационных возможностей СССР. Как отмечалось выше, к третьему месяцу войны ожидалось встретить не более 40 новых дивизий Красной Армии. На самом деле советское руководство только летом на фронт направило 324 дивизии (с учетом развернутых ранее 222 дивизий), то есть в этом вопросе немецкая разведка ошиблась более чем в 2.5 раза.

О планах советской стороны существуют различные мнения. Официальная точка зрения военных историков СССР такова: наиболее опасным и вероятным противником считалась фашистская Германия, на стороне которой могли выступить Финляндия, Румыния, Италия и, возможно, Венгрия. Предполагалось, что агрессоры выставят 240 дивизий, 10 тыс. танков и 15 тыс. самолетов (что явно завышено). Существовало два взгляда на направление главного удара - севернее р. Сан и южнее ее.

Концентрация главных сил Советской Армии на львовско-киевском направлении преследовала цель не допустить продвижения крупных танковых масс противника на Украину. Принималось во внимание также и то, что на этом направлении местность была достаточно удобной для развертывания крупных масс танков и мотопехоты.

Считалось, что военные действия начнутся с отражения нападения крупных сил противника . Особое значение придавалось борьбе за господство в воздухе.

Стрелковые войска первого эшелона армий прикрытия должны были сдерживать первый натиск, танковые корпуса вместе со стрелковыми дивизиями второго эшелона предназначались для осуществления мощных контрударов и создания благоприятных условий для перехода в общее контрнаступление. Сто семьдесят дивизий приграничных округов эшелонировались в глубину: по плану первый эшелон составляли 63 дивизии и 2 бригады, за ними располагались 51 дивизия (большая часть подвижных соединений находилась именно тут). На глубине 100-150-км располагался второй эшелон - 45 дивизий резерва командования округами. Еще 11 дивизий подчинялось непосредственно наркому обороны. Фактически, на 22 июня в первом эшелоне оказалось 56 дивизий и 2 бригады, во втором эшелоне армий (50-100 км от границы) - 52, и в резерве округов осталось 62 дивизий, распределенных на глубине 100-400-км.

4.

Начало наступления стало для вермахта весьма удачным. Танковые группы преодолели полосу сопротивления дивизий первого эшелона, и уже в первый день продвинулись на 35-50-км, вступив в бой с бронетанковыми дивизиями второго эшелона армий. Контрудары советских войск оказались, несмотря на всю их беспорядочность, существенной проблемой. Особенно неприятным сюрпризом для немцев оказались новые русские танки. Основная противотанковая пушка вермахта (37 мм) их броню не пробивала!

Первая фаза была безусловно выиграна немцами. На четвертый день войны их передовые отряды выдвинулись на 200 км., и на центральном участке фронта вели бои под Минском . Уже к 3 июля немецкие танковые армии в целом выполнили первую поставленную перед ними задачу - вышли на линию Западная Двина - Днепр. Советская Армия прикрытия - вся, целиком - попала в окружение.

Общая оценка обстановки Германским генеральным штабом сводилась к тому, что вермахт достиг полной тактической внезапности, что Красная Армия не собирается совершать оперативный отход от границы, а, наоборот, упорно защищает каждый рубеж и использует каждую возможность для контратак. Последнее обстоятельство имело как положительные моменты - советские дивизии регулярно оказывались в окружении, так и отрицательные - немцы платили за разгром обреченных частей несоразмерно большую цену. До 30 июня в группе армий Центр потери составили 8886 человек только убитыми .

Здесь стоит поговорить об одной отличительной черте плана "Барбаросса". Как уже отмечалось, главную свою задачу немецкое руководство видело в разгроме максимально возможного числа советских войск западнее линии Западная Двина-Днепр. С этой точки зрения всякая советская дивизия, занявшая жесткую оборону в этом районе, являлась "выигранной" немцами - потери, которые несли немецкие пехотные части от жесткой обороны советских войск, были велики, но для общего хода операции значения они не имели. Более того, легко видеть, что максимально удачным ("идеальным") для вермахта был бы вариант, когда советская армия сама начинает наступление . При этом глубина оперативного построения Красной Армии понятным образом уменьшается, резервы связываются наступательной задачей.

Обратим внимание на действия 1-й танковой группы на Украине. Ее совершенно прямой удар на Луцк - Житомир - Киев, в случае "естественного" наступления выдвижения русских в Румынию, обретает совершенно другой оперативный смысл - теперь это фланговый удар, нацеленный на узлы снабжения советских войск. Сразу же снимаются проблемы с контрударами советских танковых корпусов, так беспокоившими немцев. По начертанию дорожной сети, 1-я танковая группа выигрывает фланг наступающей советской группы быстрее, чем та успевает достичь оперативных целей: за время, которое потребуется советским войскам для достижения района Плоэшти, 1-я танковая группа достигает рубежа Житомир-Бердичев. При этом в течении следующих двух суток положение советских армий становится безнадежным - они попадают в окружение на территории Румынии и Молдавии.

С достижением линии Западная Двина-Днепр план Паулюса был выполнен, и перед немцами вплотную встал вопрос: что делать дальше? Дожимание попавших в окружение советских войск оказалось неожиданно трудным делом. Фактически, все германские пехотные дивизии первого эшелона были в начале июля связаны этой задачей. Так что, для продолжения операции у Германии оставалось примерно 60 дивизий - четыре танковые группы и резерв пехотных дивизий. Правда, по мнению начальника Генерального штаба Гальдера у СССР осталось перед фронтом всего лишь 46 дивизий.

В реальности дело обстояло для вермахта несколько хуже. Красная Армия развернула группу армий резерва Главного командования - 74 дивизии в трех эшелонах . Учитывая недоукомплектованность советских войск, можно считать, что советская сторона выставила силы, эквивалентные 55-60 "расчетным дивизиям". Итак, фактически на фронте оказались равные силы. При этом стратегический баланс оставался пока в пользу немцев: их резерв, в виде сил, высвобождавшихся после решения задач, связанных с уничтожением окруженных группировок, прибывал на фронт быстрее, чем советское командование могло мобилизовать новые дивизии. Это означает, ко всему прочему, что немцы должны были себе позволить оперативную паузу . Советские войска от такой паузы не получали, в сущности, ничего, кроме возможности чуть лучше организовать стационарную оборону. Вермахт же, приобретал множество плюсов: успевали отдохнуть танковые и мотострелковые соединения, оставалось больше времени для планирования операции, можно было получить более точную разведывательную информацию. (В середине июля германская разведка обнаруживает развертывание армий резерва противника. Уже после начала сражений второй фазы кампании). Обратим внимание, что при первоначальном планировании оперативная пауза была признана необходимой, и на нее отводилось целых 20 дней. (Точнее говоря, срок перехода ко второй стадии был назначен не позднее сорокового дня от начала кампании.) Но немецкие генералы зачем-то торопились выиграть войну! Группа армий "Центр" докладывала, что для продолжения наступления ей нужна пауза всего в семь дней (кстати, она не получила и этой недели).

"Борьба за темп" на этой стадии оправдана, лишь если противник наращивает силы быстрее. Накопление сил вермахтом шло двумя путями: прибытием резервов ОКХ и высвобождением армейских корпусов, связанных окруженными войсками. Советская сторона могла, в свою очередь, перебрасывать дивизии из других регионов и создавать новые соединения по мобилизации. До конца июля вермахт обладает преимуществом в скорости подтягивания резервов. В сущности, все пехотные дивизии, связанные в Прибалтике, в Белоруссии, в Молдавии и в Западной Украине, следует считать "динамическим резервом".

Здесь руководство вермахтом во второй раз совершило ошибку, допущенную при планировании операции "Рот" (вторая фаза французской кампании) - оно считало, что война уже выиграна, и дальнейшие действия представляют собой прочесывание территории на предмет уничтожения разрозненных сил противника. Вспомним, однако, что и во Франции немцы столкнулись с тем, что противник сумел организовать новую линию обороны, прорвать которую "с наскока" не удалось.

Во всяком случае, вместо обоснованной и запланированной паузы, развернулась серия сражений, центральным из которых, несомненно, является Смоленское. Начавшееся 10 июля, оно продолжалось по 10 сентября и определило ход и исход всей операции "Барбаросса". В рамках кампании смоленская битва должна рассматриваться как генеральное сражение, от исхода которого зависела судьба всей войны. Если немцы выигрывали ее быстро (к началу августа), перед ними действительно оказывалась "пустота", столь благоприятная для наступления танковых соединений. Проигрыш означал остановку половины всех сил вермахта, что немедленно приводило к заметному ухудшению позиции обеих фланговых группировок. В действительности немцы выиграли операцию, но медленно и с большими потерями. В результате группа армий "Центр" потеряла возможность вести осмысленные наступательные действия - перед ней уже была готова и занята войсками следующая линия обороны, не уступавшая предыдущей.

Генерал-фельдмаршал фон Бок, командующий группой армий "Центр", заявил 4 августа Гитлеру, прибывшему на Восточный фронт: " Дальнейшее наступление группы армий "Центр" я считаю, мой фюрер, опасным и предлагаю в сложившейся обстановке занять прочные позиции, чтобы переждать русскую зиму " .

5.

Целью Смоленской операции для советской стороны стало создание прочного фронта перед группой армий "Центр" - главными силами противника. Цели вермахта гораздо менее понятна. Вероятно, справедливо мнение Браухича: " основным является не овладение пространством, а уничтожение сил русских " .

К 10 июля состояние фронта было таким: на участке шириной более 800-км оборонялись пять советских армий Западного фронта: 22-я, 19-я, 20-я, 13-я и 21-я общей численностью 24 дивизии (некоторое количество дивизий было переброшено позже). В районе Смоленска сосредотачивались силы 16-й армии. В тылу Западного Фронта, в 210-240 км. восточнее, развертывался фронт резервных армий (24-я и 28-я резервные армии - всего 19 дивизий). С немецкой стороны наступали войска двух танковых групп (2-й и 3-й) в составе 28 дивизий, в том числе 9 танковых и 6 моторизованных.

Восьмого июля немецкое командование приняло решение наступать, не дожидаясь подхода пехотных резервов. Поскольку протяженность фронта не соответствовала наличным силам (напомним, что первоначально вся группа армий "Центр" была развернута на пятисоткилометровом фронте), удары были нанесены только по трем направлениям: на Великие Луки, Смоленск и на Рославль. Операция началась 10 июля с рубежа рек Западная Двина- Днепр.

Прямой удар на Великолукском направлении, где оборонялась изолированная 22-я армия, имел успех: 57-й моторизованный корпус под командованием генерала Манштейна занял Великие Луки, однако уже в конце июля 22-я армия смогла жестко закрепится на рубеже Великие Луки - Озеро Двинье, где и оставалась до конца августа. Фактически, все это время 22-я армия занимала удаленную фланговую позицию, мешая противнику использовать северное направление для глубокого охвата. Маневром 23-го корпуса немцам удалось разгромить 22-ю (и прибывшую позже 29-ю) армию , однако теперь это имело значение только для группы армий "Север".

В центре удары 3-й и 2-й танковых групп привели к прорыву фронта советских 19-й и 20-й армий, и уже к 15 июля 3-я танковая группа обошла Смоленск с севера, выйдя в район Ярцево. 2-я танковая группа 16 июля захватили Смоленск, а к 20 числу вышла к Ельне. В оперативном окружении оказались 19-я, 16-я и 20-я армии.

На рославльском направлении оборонялись силы 13-й армии. Они не оказали существенного сопротивления противнику, который окружил часть сил этой армии у Могилева. Другая часть войск отошла на юг.

К 20 числу немецкие группировки прошли 170-220 километров (темп наступления 19-23 километров в день), захватили Великие Луки, Смоленск и Мстиславль, окружили 3 армии и части еще двух. Однако для продолжения операция необходимо было освободить моторизованные части от совершенно не свойственной им задачи блокирования окруженного противника.

Двадцать третьего и 25 июля советское командование предприняло попытку контрудара с северо-востока (30-й, 19-й и частью сил 24-й армий) и юго-востока (28-й армией). Контрудары не были удачными, однако отвлекли значительное число немецких сил. (Северо-восточный удар вообще был бессмысленным - он не имел ни оперативной цели, ни операционной линии.) Двадцать восьмая армия была в свою очередь окружена противником . Следствием эти контрударов стало то, что кольцо окружения 16-й и 20-й армий оказалось завершено лишь 27 августа.

Решительный удар Рокоссовского по фронту неприятельских танковых групп не имел успеха, так как, хотя части советских войск удалось вырваться из окружения, оперативный баланс сдвинулся в пользу немцев, чем они и воспользовались на следующей стадии операции. Утверждение, что немцы могли наступать на Москву в той группировке, которую они имели на 20 июля, неверно. На фронте 130-км против пяти советских армий действовало 4 корпуса (50-й армейский, 39-й моторизованный, 8-й армейский и 46 моторизованный - всего 11 дивизий).

Существенно более успешными оказались действия советских войск на флангах немецких группировок. Контрудар 22-й армии на Невель и Великие Луки поставил 57-й корпус Маншитейна на грань катастрофы, на юге группа кавалерийских дивизий под командованием Петровского (3 дивизии) была направлена на тылы группы армий Центр. Это наступление удалось остановить, преждевременно введя в бой прибывший из резерва ОКХ 43-й корпус).

Немецкое командование было вынуждено организовать отдельное частное наступление, чтобы ослабить давление на южном флаге группы армий Центр. Уже 3 августа был взят Рославль, к 20-му - Стародуб и Гомель. Была окружена 28-я армия, частично разгромлены 13-я и 21-е армии.

К началу сентября оперативный баланс сдвинулся в пользу советских войск. В прямых ударах немцами было потеряно много сил. Генерал Гот пишет: " Потери в танках составляют теперь 60-70% состава " .

В сентябре советское командование опять попыталось разгромить группу армий "Центр". Был нанесены контрудары силами Западного и Центрального фронтов. Контрудар Западного фронта имел некоторый тактический успех - 6 сентября была освобождена Ельня. Центральный же фронт попал под сильный фланговый удар противника, который прорывал его оборону и 29 августа взял Торопец. Первого сентября севернее Ельни попытались перейти в наступление 30-я, 19-я, 20=я и 16-я армии, и опять неуспешно.

Десятого сентября советские войска окончательно перешли к обороне. Встречное смоленское сражение закончилось.

6.

Операция "Барбаросса" была сорвана. Дальнейшие действия вермахта были явной импровизацией - попыткой как-то выиграть войну в отсутствие ясного понимания происходящего и при недостатке резервов. Триумф первых двух недель "русской кампании" оказался сведен на нет совершенно прямыми действиями второй фазы. Крупнейшее наступление вермахта захлебнулась.

В советских источниках принято утверждать, что события 1941 опровергают концепцию "молниеносной войны". Данное утверждение весьма спорно. Как раз "блиц"-составляющая "Барбароссы" прекрасно удалась. Но вот, как только вермахт перешел к прямым действиям, наступил кризис. Блестящее подтверждение всех положений "Стратегии непрямых действий" Б.Г. Лиддел Гарта в одной кампании!

Для Германии, впрочем, еще не все было потеряно. Можно было пытаться достичь политического решения основываясь на несомненных военных успехах. Оставалась надежда на удачные действия на стратегических флангах фронта. Существовал шанс добиться "чуда под Москвой". Однако, с точки зрения немецкого военного искусства, кампания была безоговорочно проиграна - поскольку первоначальный план был опровергнут, а для создания нового не было времени.

Германия не добилась своей цели - экономическая база Империи так и не была обеспечена, а стратегическая обстановка заметно ухудшилась. Теперь на востоке вместо "опасного партнера" был непримиримый враг. Одно это делало поражение Германии весьма вероятным.

Фактически, вермахт уже не мог выиграть войну. В кампании 1942 года его шансы против СССР были много меньше, нежели в 1941. Но даже и в том случае, если немцам каким-то чудом будет сопутствовать успех, это приведет их лишь к созданию очередной "континентальной империи", то есть - к оперативной обстановке, в самом лучшем случае сходной с серединой 1941 года. Между тем, альянс США - Великобритания преодолел политические и экономические затруднения, и шансы на успех вторжения в Англию стали теперь действительно минимальны.

[Сноски]

1 .

2 .

3 .

4 .

5 .

6 .

7 .

8 .

9 .

10 .

11 .

12 .

13 .

14 .

15 .

16 .

17 .

18 .

19 .

20 .

21 .

22 .

23 .

24 .

25 .

26 .

27 .

28 .

29 .

30 .

31 .

32 .

33 .

34 .

[наверх]

© 2005 Р.А. Исмаилов