Виталий Жан

Суицидальный синдром как следствие отказа от поисковой активности

1.

Статья предусматривает у (активного) читателя общие знания теории поисковой активности проф. В. Ротенберга. Выводы автора статьи не связаны непосредственно с теорией проф. Ротенберга. (Т.е. Ротенберг за это не отвечает.)

Стремление к самоуничтожению характерно для любого человека в состоянии полного крушения былых надежд и отказа от дальнейшей борьбы. В таком состоянии духа люди начинают проявлять симпатии к тем, кто для них был или остаётся наиболее опасен. (Эффект сочуствия жертвы к насильнику.)

Наиболее подвержены этому люди с высоким уровнем духовного развития, т.к. именно «томленье духа», боль при виде осколков их разрушившегося духовного мира и несбыточность мечтаний вызывают подобные тенденции.

Причина проста: эгоизм, потерявший надежду на удовлетворение тем способом, которым хотел, даёт сигнал на самоуничтожение, потому что не видит смысла жить дальше так; а как жить по-другому — этого рациональное мышление ему ещё не предложило. (Проявление суицидальных тенденций не зависит, однако, от уровня интеллекта — это факт, и даже очень большой ум от них не застрахован, а скорее наоборот. Их проявление зависит ещё и от стрессоустойчивости, но эта тема уже вне данной статьи.)

В пределах человечества этому синдрому наиболее подвержены евреи и славяне, как народы с наибольшим духовным потенциалом (не ителлектуальным), а в пределах нации — интеллигенция.

В современной Россия это проявляется в виде бесконечных попыток пересмотреть историю и идеологию Второй Мировой, и особенно Великой Отечественной.

Как правило, всё сводится к тому, что немцы напали по недоразумению, русские защищались от непонимания и т.п; что на самом деле должна была состоятся большая дружба между этими народами, потому как у них общие цели и стратегии развития. Также имеет место склонность к совершенно тупиковой немецкой философии. (Два тупика уже были; интересно, будет ли ещё третий? Впрочем, позитивизм англичан вообще не философия, а относящаяся к животному миру методика приспособления.)

Биологический механизм данного явления выглядит следующим образом. Сила импульсов рефлекторно-инстинктивной зоны (далее «РИЗ») головного мозга настолько велика, что игнорируются любые рациональные доводы большого мозга, — где сосредоточен рабочий объём (далее «РО») эгокомплекса, который мы воспринимаем как сознательное мышление, — рациональное же мышление допускается эгоизмом, только если оно полностью обслуживает суицидальные тенденции. (Далее «СТ»)

Казалось бы, все знают — да и немцы этого никогда не скрывали — что эксперименты над людьми в концлагерях имели очень простую цель (вернее, это одна из нескольких простых и прагматичных целей): изменение генетики славян и превращение их в нацию рабов. Совсем по Орвеллу в его «1984», группа «Delta» без всяких отклонений от принятого плана. Тем не менее серьёзные умы русской науки строят теории, согласно которым быстрое поражение СССР в войне с Германией привело бы его к процветанию и совершенно светлому будущему. Насколько жизнь дебилизированных рабов является светлой, я затрудняюсь ответить.

Большим преимуществом российской власти является её чрезвычайная неповоротливость, которая внешне походит на тугодумие. Но не стоит судить по внешнему виду! Ведь если бы российская власть действительно успевала бы впитывать подобные «инновации» наших больших умов, то, боюсь, её самой бы уже не было. (Ещё раз о пользе тормоза в автомобиле.)

Однако если немцы дали бы нам ещё немного пожить — в виде слуг-дебилов, — то в Израиле ситуация уже не трагична, а комична: арабы не только не скрывают, но и при любой возможности повторяют, что никто не собирается евреев порабощать — их просто сразу всех перережут. Тем не менее значительная часть израильской интеллигенции сочуствует палестинцам, а некоторые даже предлагают отдать им Израиль, а самим эмигрировать. При этом «рациональный довод» звучит так: «Евреи умные, они везде смогут жить хорошо, а арабам живётся плохо, и надо отдать им землю».(Это слова одного израильского политика, очень образованного человека. См. о силе импульсов РИЗа.)

К счастью, империальный рефлекс наших учёных-философов настолько силён, что даже не преодолевается СТ.

2.

После преодоления полной беспомощности, наступает первый этап восстановления поисковой активности. При этом статус жертвы начинает уже не нравится. Эгоизм начинает хотеть жить.

Преодоление СТ начинается с того, что жертва не жертва, а насильник. (Я не я…)

«Я с ними заодно». (Эффект перехода жертвы на сторону насильника. Характерен в случаях похищений детей богатых, чья поисковая активность оставляет желать лучшего.)

Суицидальные тенденции проходят инверсию и переходят в стремление к насилию и презрению к самому себе. В современной России в период с 1993 по 2004 это выражалось как уверенность в том, что мы часть всей западной и европейской цивилизации — к великому недоумению обеих последних, — и переход убеждений в область совпадения интересов с «бывшим» врагом.

Материальными проявлениями такой стадии являются: перестройка образования и экономики на колониальный лад (не будем уточнять, кто при этом превращается в колонию), структурирование сознания масс и личных отношений согласно западной социологии и педагогике (за стеклами фабрики звёзд сплошь последние герои), уничтожение внутренних моральных ограничений и вакханалия детализации законов и исключение человеческого фактора.

В криминалистике этот эффект известен как использование похищенной жертвы, розыгрыш, с целью получения выкупа с помощью самой же жертвы. При этом жертва, как правило, чувствует себя равноправным членом укравшей её банды (банда так может и не думать), пребывая в состоянии эйфории и подъёма духа от преодоления полной беспомощности.

Опять же, медленный шаг российской власти (т.е. бюрократии бывшего КГБ) оказывается на поверку единственным средством против патологических проявлений в среде интеллигенции. (Носитель идеологии не должен быстро её терять.)

3.

Восстановление поисковой активности у жертвы проявляется в её попытках уничтожить насильника («борьба» в теории проф. Ротенберга) или убежать от него (так и в теории поисковой активности: «бегство»).

Так как, согласно теории поисковой активности, за восстановление самой поисковой активности отвечает правая половина мозга, неудивителен тот факт, что именно люди искусства в среде интеллигенции первыми должны были преодолеть приученную беспомощность. (Проф. Ротенберг убедительно доказывает, что в искусстве доминирует правостороннее мышление; искусством, при котором доминирует левая половина мозга, являются экспрессионизм, модернизм и пр. в том же духе.)

Первыми знаками полного восстановления поисковой активности стали фильмы Сокурова про Гитлера и «Русский ковчег». Об идеологической составляющей «Ковчега» можно спорить, но о том, является ли он восстановленной поисковой активностью, спорить бессмысленно.

(Ярким примером, кульминацией приученной беспомощности в искусстве является последняя экранизация пушкинской «Барышни-крестьянки»: из всех щелей фильма лезет мысль, что быть рабом хорошо, — был бы барин добрым, и ладушки! Красивая и талантливая актриса помогает восприятию передаваемой информации, а на каком языке будет говорить барин уж неважно.)

У представителей левостороннего мышления хаотичные и несколько нелепые попытки сопротивления Дугина — Кара-Мурзы попадают скорее под панику, а не под настоящую поисковую активность.

Паника проявляется не только при переходе из состояния нормальной поисковой активности в приученную беспомощность, но она также может проявится при выходе из приученной беспомощности. Это следствие слишком длительного пребывания в состоянии приученной беспомощности. Типичным проявлением паники при выходе из состояния приученной беспомощности может стать, например, фашизм. (Как было в Германии после выхода из Веймарской республики.)

Серьёзных попыток восстановления нормальной поисковой активности в современной научно-философской России не видать пока.

Заключение

Длительность состояния приученной беспомощности должна быть нулевой; а в идеале — отрицательной, т.е. когда изменение технологии поисковой активности должно начаться ещё до того, как прежняя технология исчерпает себя.

Здесь мы сталкиваемся с фундаментальной проблемой в планировании.

Идеальным исходным пунктом стратегического планирования является состояние, при котором точно известно, что нужно, и как этого достичь. К сожалению, в рамках этой статьи я не могу даже намекнуть на то, каким способом достигается такое состояние. Даже малейший намёк вызовет в системе мировоззрений и ценностей читателя не просто эффект Ле-Шателье — вся совокупность его убеждений и ценностей превратится в один эффект Ле-Шателье по принципу «никто не хотел умирать».

Хорошим исходным пунктом является состояние, при котором известно, что нужно, но неизвестно, как этого достичь. Это состояние «волшебника-недоучки» и, опять-таки, нет смысла касаться этой темы в рамках данной статьи.

Удовлетворительным состоянием является то, когда мы не знаем, что нужно, и не знаем, как этого достичь. (Как сказал один мудрец: «Не знаешь, что делать, — ничего не делай!»). В таком состоянии есть хоть шанс прислушаться к голосу Природы (или Бога — кому что роднее).

Наихудшим состоянием современной науки является то состояние, когда мы не знаем, что нужно, но знаем, как его достичь. Типичным примером такого состояния следует признать убеждённость в том, что у нас развязаны руки, что мы абсолютно свободны в выборе пути развития и пр. Таким образом происходят наибольшие отклонения от эволюционного плана, прописанного нам Природой (или Богом).

Это состояние ребёнка (т.е. всей современной науки), при котором он пытается выбежать с тротуара на шоссе, где проносятся гружённые самосвалы, не реагируя на предупредительные крики родителей и повторяя такие попытки каждый раз после того, как получил очередную предупредительную затрещину.

Его логика при этом такова: «Я свободен. Я царь зверей. Родителей нет. Затрещины лишь хаотические проявления окружающей среды (кто-то шёл мимо и просто треснул без причины)».

При этом такой ребёнок выдумывает разные рациональные объяснения своего поведения: «Круто! Там машины рррр…» — а также разные способы выхода на шоссе, как то: гадание на картах, прочие, более современные аналитические системы планирования. Разумеется, системы на основе аналитики являются апогеем развития гадания, но суть гадания при этом не меняется.

С помощью физ-мата и истории ли, или с помощью кофейной гущи и карт, — разница лишь в уровне гадательного мастерства.

Есть пять вещей, которые современная наука не хочет понимать.

1. Мироздание является синтезом, а не логическими цепями, которые мы в ней находим.
2. Мироздание не знает о существовании таких последовательностей так же, как она не знает о существовании тех целей, к которым они ведут.
3. Мироздание ориентируется на свой план развития, а не на наши.
4. Мироздание всегда даёт нам время на осознание и исправление ошибок
5. Мироздание не имеет времени. Время появляется лишь в самой «нижней» его точке, там где у нас есть свобода выбора пути к цели, время нахождения в пути, но не выбор цели. (Он не просто определён. Конечное состояние человечества существует одновременно с его начальным. Лишь путь к нему является нашей свободой. Но никто не застрахован от затрещин.)

В довершение замечу, что данная статья ни в коем случае не отрицает науку, а совсем наоборот — стремится её поддержать. (Чего стоит голое знание цели, если неизвестно всё остальное? Даже если мы знаем, что надо плыть туда-то, но не имеем ни малейшего понятия о навигации, как же мы туда доберёмся?) Может быть, науке следовало бы смелее интегрировать «нетрадиционные» способы получения информации. Т.е. просто сделать их традиционными.

[наверх]

© 2002 Р.А. Исмаилов